История развития мелиорации в Калининградской области

---

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

КАЛИНИНГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕНЫИ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра водных ресурсов и водопользования

Индивидуальная работа на тему:

«История развития мелиорации в Калининградской области»

По дисциплине:

Механика движения неоднородных сред

Калининград

2013г.

Пожалуй, нет другой такой составляющей сельского хозяйства и его инфраструктуры, ко­торая настолько бы выделяла Калининградскую область из числа других субъектов Россий­ской Федерации, как мелиорация. Обусловлено это не столько природными особенностями, хотя именно они требуют постоянного регулирования воздушно-водного режима почвы, сколь­ко тем, что мелиоративное обустройство началось здесь еще в середине XIX века, и ко времени образования области оно имело уже давнюю традицию.

Почвы и климат Юго-Восточной Прибалтики таковы, что для успешного ведения сельского хозяйства требуют постоянного удаления избыточной влаги, особенно в период с конца осени до начала весны. Но это удаление осложнено особенностями рельефа: местность, прилегающая к Куршскому заливу, имеет минимальный уклон, что не позволяет обеспечивать естественный сток. Относительно возвышенные местности юго-восточной части области покрыты суглинис­тым почвенным слоем, который очень плохо пропускает влагу. Наконец, речные поймы рек Преголи и Фришинга (нынешней Прохладной), а также дельта Немана при весенних разливах способны затопить окрестные поля и населенные пункты.

Первые отводящие каналы появились на этой земле еще в 1610-е годы. Строительство деревянного дренажа началось здесь в 1830-е годы, к концу XIX столетия преобладающими трубками для отвода воды станут гончарные. С середины XIX века активно прокладывались открытые каналы для отвода воды, самым большим из которых стал канал Гильге (ныне р. Матросовка), соединивший нижнее течение Деймы (также рукотворной реки, забирающей часть вод из Преголи) с рукавами Неманской дельты. Значительная часть территории нынешнего Славского района находится ниже уровня моря, ее защищают дамбы и многочисленные валы, явля­ющиеся границами польдеров. Избыточную влагу с низинных сенокосов и пастбищ откачивали специально построенные насосные станции. Не зря советские специалисты, обследовавшие область в конце 1940-х, назвали мелиоративную систему Восточной Пруссии одной из лучших в Европе и оценили стоимость ее сооружений более чем в миллиард рублей.

В послевоенные годы не мог не возникнуть вопрос, как умело распорядиться таким богат­ством. Опыта работы с подобными сооружениями в стране не было: русский человек привык к широте и необъятности просторов, да и на наших черноземных землях скорее стояла проблема недостатка увлажнения, чем его избытка. К тому же, мелиоративную систему всерьез повреди­ла война. Дамбы и валы в ходе Восточно-Прусской операции 1945 г. были превращены в обо­ронительные рубежи, оказались изрыты воронками, начинены минами, на многих из них были построены доты, насосное оборудование либо повреждено, либо вывезено.

Первым мелиоративным мероприятием, которое была вынуждена проводить новая власть, стала начавшаяся весной 1946 г. ликвидация прорыва дамбы у г. Каукемен (ныне поселок Яс­ное Славского района). В 1945 г. 66 тыс. га низинных земель между Неманом и его рукавом Гильге подверглись затоплению. Под водой оказались пашни, луга и даже населенные пункты. Ликвидация прорыва требовала значительного объема земляных работ, для которых ни техники, ни людей не было. Намеченный срок устранения последствий — осень 1946 г., когда должны были прибыть первые колхозники, оказался невыполнимым. К работам пришлось привлечь специально направленных переселенцев и спецконтингент МВД (военнопленных). Проблема заключалась в том, что работникам было просто негде жить. Выделенный транспорт (несколько грузовых автомобилей) приходилось использовать не для подвозки грунта, а для доставки людей на объекты, пленным пришлось сначала заняться оборудованием собственного лагеря на 450 мест. Его построили, но достаточного конвоя, чтобы охранять работающих на большой терри­тории, не было, и от «услуг» пленных пришлось отказаться.

Критической была ситуация и с горючим, которым неохотно делились военные, и с хле­бом, завоз которого не покрывал минимальных нужд населения, занятого тяжелым физичес­ким трудом. Больших усилий областному руководству стоило «выбить» из Балтийского уп­равления пути единственный землечерпательный снаряд (рефулер), находившийся в Каунасе. Для разрешения потребовалось обращение к К. Е. Ворошилову, а для доставки рефулера в область приходилось разбирать мосты через Неман. Работы по заделыванию прорывов уда­лось закончить лишь к концу 1948 г.

Райкомом партии и райисполкомом были приняты меры к улучшению снабже­ния продуктами питания рабочих, но эти принятые меры не были доведены до конца. Организовали продовольственный ларек, доставку хлеба к рабочему месту, но все эти принятые меры оказались далеко не достаточными для полного обеспечения рабочих продуктами. У ларька образуются огромные очереди и бывают случаи, что хлеба не хватает.

Сельхозотдел обкома ВКП(б) 25 марта с. г. командировал в Славский район по этим вопросам зам. начальника Управления водного хозяйства тов. Ключко и инженера тов. Захарова, которые вместе с секретарем РК ВКП(б) тов. Шербовым и управляющим трестом «Водстроя» тов. Кисликом еще раз проверили факты тяжелого бытового состояния переселенцев. В результате установлено, что мате­риальные и бытовые условия рабочих, прибывших на работу Куришгафской осушительной системы еще тяжелые и снабжение продуктами питания поставлено плохо.

Все указанные факты ненормального снабжения рабочих переселенцев, осо­бенно хлебом, проявляются:

1)   в результате большой разбросанности рабочих — только на 4-х водоотка­чивающих станциях в различных точках находится 82 семьи;

2)    за счет неразворотливости торгующих организаций Славского района, мотивирующих это отсутствием транспорта.

3)         Вопрос о неиспользовании трестом «Водстрой» имеющихся 37 семей пересе­ленцев, о которых указывает в справке зам. начальника Управления водного хозяйства тов. Ключко. Славский райком партии и райисполком решили органи­зовать новый колхоз и большинство рабочих поселить в него и часть передать в МТС и другие организации района.

В спецдонесении указывается, что на земляных тяжелых работах используют­ся 14—15-летние подростки. Такой факт имеет место — подростки работают на разных работах, большинство на лошадях, возчиками. Поэтому использование такого возраста на сельскохозяйственных работах не ново и вполне допустимо.

К этому сроку обкому ВКП(б) уже удалось добиться должного внимания к мелиоративному хозяйству. В докладной записке второго секретаря обкома П. А. Иванова на имя Г. М. Маленкова в июне 1947 г. указывалось, что именно осушительные системы, охватывающие большую часть территории Калининградской области, обеспечивали урожаи зерновых до 19 и сена многолетних трав до 42 ц с гектара. Ситуацию дополняла угроза гибели 28 тыс. га леса и 32 тыс. га пашни. Требовались деньги и самостоятельные организации, которые будут их осваивать. В 1947 г. в  областном центре в дополнение к образованным ранее областному отделу мелиорации и управле­нию водного хозяйства создаётся трест «Водстрой», на который были возложены задачи по вос­становлению и ремонту осушительных систем, а в поселке Тимирязево Славского района — Калининградская опытно-мелиоративная станция (КОМС), первое научное учреждение во всем сельском хозяйстве области. Административные границы районов самой западной области Рос­сии проводились, во многом, с учетом расположения осушительных систем.

Существовала еще одна причина, заставившая подойти к проблеме со всей серьезностью. Заболачивание значительной территории в условиях разрушения дамб и каналов и общей необустроенности послевоенного времени спровоцировало вспышку малярии. Для размножения личинок было достаточно небольших луж, которыми управлению водного хозяйства было за­ниматься некогда. Но главные очаги заболеваемости располагались вблизи каукеменского про­рыва: если количество заболевших в Калининграде в 1948 г. на 10 тыс. чел. составляло 310 случаев, то в Советском районе — 611, а в Славском — 1124.

В 1947 г. начинается комплексное обследование осушительных систем области специалис­тами Северного НИИ гидротехники и мелиорации в Ленинграде. Оно показывает, что только польдерных систем, снабженных магистральными каналами, насосными станциями и польде­рами, в области было девять, и занимали они 77 658 га земли. Самая большая среди них — Куришгафская, которую в связи с прорывом дамбы начали обследовать еще в 1946 г. Ее пло­щадь составляла 65 764 га с 32 польдерами из 58 и 65 насосными станциями из 96, насчиты­вавшимися во всей области. В 1945—1948 гг. она практически не работала, имела наносы до 40 см, речная сеть оказалась под водой, деформировалась до средней глубины 50—60 см и сильно заросла, вода кое-где находилась в 25—30 см от бровки 3—4-метровых дамб. Не мень­ше беспокойства вызывали и другие системы: Полесская (3166 га), Прегольская (3198 га), представлявшая собой ряд необвалованных польдеров от Черняховска до Калининграда, 1-я Приморская (между Приморском и Светлым), Фришгафская и Фришингская в Ладушкинском районе, да и небольшие (250—650 га) — Гурьевская (район пос. Некрасово), 2-я Приморская (Зеленоградск) и Пограничная (Багратионовский район). Кроме Прегольской, каждая содер­жала в среднем по 3—4 польдера и насосные станции, которые требовали восстановления и технического обслуживания.

Советских специалистов весьма смущало то, что в одном польдере могло располагаться сразу несколько осушительных подсистем, соединенных небольшими каналами, занимавшими до гектара площади. К тому же, насосы на насосных станциях оказались разными по принци­пиальным конструкциям: горизонтальные лопастные, вертикальные лопастные центробежные, работавшие от паровых, дизельных и даже ветряных двигателей, а также приводимые в движе­ние локомобилями. Средняя мощность насоса составляла пол-лошадиной силы (имелись даже по 0,22 л. с.). Дело не только в том, что станции оборудовались в разные эпохи, но и в том, что они служили различным по состоятельности хозяевам, а задачей советских людей было создать крупные механизированные (в перспективе электрифицированные) системы, служащие колхо­зам и совхозам.

Около 200 тыс. га в центральных и юго-восточных районах области осушалось открытой самотечной сетью, из них лишь четверть — сетями, образовывавшими определенную систему. Однако их состояние было лучше, чем состояние систем механического осушения. Каналы нуждались лишь в очистке от водо-болотной растительности, но пойменные луга требовали срочного осушения.

Основная часть территории области — более полумиллиона гектаров — осушалась под­земным дренажем, — т. н. деревянным дренажем Бутца (в основном, луговые земли) и гончар­ными трубками, залегавшими в зависимости от тяжести грунта от 70 см до 1,2 м в глубину. На такой сети также имелись каналы — до 15—20 м на гектар — и открытые коллекторы, значи­тельная часть которых оказалась чистой, несмотря на последствия войны. Однако дренажная сеть была закрытая, и где располагались каналы, было известно лишь местному населению и немецким специалистам, карты были недоступны. Исследователи всерьез и небезосновательно опасались, что переселенцы испортят существовавшую систему водоотвода.

Главные заключения сотрудников КОМС сводились к тому, что необходимо создать совре­менную систему мелиорации, отвечающую условиям крупного социалистического хозяйства, что нет надобности в коренной реконструкции всех систем, а достаточно лишь перевести обору­дование на отечественные запчасти, а также, что следует убрать мелкие соединительные каналы внутри польдеров и объединить мелкие польдеры, когда-то принадлежавшие небольшим част­ным хозяйствам.

Выводы касались пусть недалекой, но всё же перспективы, а в годы становления области приходилось заниматься восстановлением мелиоративных систем, стоимость этих работ оцени­валась в 164 млн. 750 тыс. рублей — огромная цифра для страны, которой нужно было восста­навливать хозяйство почти на всей своей Европейской территории. На 1947—1948 гг. только на Куришгафскую систему было выделено 13,8 млн. рублей. Две первых насосных станции были восстановлены уже в 1946 г., еще 15 — в 1947 г. и еще 51 — в 1948 г. Всего к 1952 г. вновь заработали 116 станций и 3 было построено взамен взорванных (в 1945 г. было 350 станций, в основном мелких, которые восстанавливать не стали), на 84 % станций было введено новое насосно-силовое оборудование.

Общий объем земляных работ в 1946—1952 гг. составил 11 702 тыс. куб. м, из которых 5675 тыс. куб. м приходилось на самотечную сеть, и 1250 — на восстановление дамб. Более 5 млн. кубометров составили работы по бетонированию шлюзов, мостов, водопа­дов. Не был обойден вниманием и закрытый дренаж: 1170 тыс. куб. м восстановленных закрытых коллекторов, 3570 восстановленных и 12 660 очищенных от ила устьев, 1615 отремонтированных смотровых колодцев. Процесс восстановления осушительных систем включал в себя и ряд сопутствующих работ, связанных с восстановлением высоковольт­ных линий электропередач (300 км), мостов, телефонной связи, шлюзов, ликвидации со­единительных каналов. Эти работы зачастую вынуждены были брать на себя районные во­дохозяйственные организации.

Все это требовало большого количества рабочей силы. Потребность, рассчитанная сотруд­никами КОМС, определялась в 150 человек специалистов и 3 500 чернорабочих в день. И тех, и других в области не хватало. Первый руководитель управления водного хозяйства области Г. М. Булатов поначалу совмещал и руководство «Водстроем» — настолько велик был дефицит кадров даже высшего звена. Что же тогда говорить о среднем и нижнем, если вакансии техни­ков никогда не замещались полностью. В 1948 г. в область прислали сразу 31 выпускника (из них 15 девушек) Новочеркасского мелиоративного техникума, которые не только не имели опыта, но и готовились для работы в условиях засушливых степей. Неудивительно, что часть из них просто сбежала из области. Проблемы ночлега, подвоза людей, организации их питания, жилья для специалистов стояли чрезвычайно остро, они, к сожалению, не были решены и после окончания восстановительного периода

Огромную роль в проведении работ сыграли месячники мелиорации, на которые привлекали как городское, так и сельское население. Именно благодаря им были выполнены культуртехнические работы по уничтожению зарослей на 58,4 тыс. га, срезке кочек на ¡04 тыс. га, ликви­дации оборонительных щелей на 17,5 тыс. га. полей.

Главный показатель, по которому оценивается труд мелиораторов, — это площадь мелиора­тивно-подготовленных для сельского хозяйства земель. Планом, принятым в 1948 г., предус­матривалось, что к началу 1953 г. работы будут закончены на 590,3 тыс. га, что будет означать завершение мелиоративного обустройства полей, лугов и пастбищ. Реально эта цифра состави­ла 299,4 тыс. га (212,8 тыс. — закрытым дренажем и 86,6 тыс. — открытой сетью). Тем не менее, 1952 г. принято считать годом окончания восстановительных работ, поскольку были в основном введены в строй насосные станции, магистральные каналы (4498 км), каналы мелкой сети (2982 км), дамбы (261 км). На большей части подготовленных земель введены правиль­ные полевые (177,3 тыс. га) и кормовые (67,5 тыс. га) севообороты.

В развитии мелиорации области начинался новый этап, когда средства, вложенные в мели­орацию (279 рублей на гектар в 1948—1952 гг.), должны были способствовать созданию высо­копродуктивных животноводства и земледелия. Активно работавшая КОМС подготовила для этого научно обоснованные практические рекомендации, переданные затем в сельскохозяйствен­ные организации. Названия рекомендаций говорят сами за себя: «Сравнительное описание кон­струкций мелиоративных и дренажных машин», «Как обнаружить дренаж», «Практические ука­зания по шлюзованию болот», «Дренаж в Восточной Пруссии (исторический опыт)», «Исполь­зование конных граблей для очистки каналов» и другие.

Небольшая станция, количество научных сотрудников на которой никогда не превышало десятка (из них, как правило, трое-четверо кандидатов наук), вела работы сразу по ряду значи­тельных направлений. Во-первых, это грамотное использование имевшихся дренажных сис­тем. Уже при образовании колхозов возникали серьезные вопросы у самих колхозников — не повредит ли дренажу глубокая вспашка, и как этого избежать. К сожалению, большой помощи здесь рекомендации не оказали. Разысканные в архивах карты и проведенная в 1954 г. аэрофо­тосъемка дренажа дали немалый объем информации, но она либо не доходила до конкретных руководителей хозяйств, либо не принималась к сведению. Сейчас легко обвинять председате­лей колхозов или трактористов МТС в том, что в погоне за выполнением плана были перепаха­ны отводившие воду дренажные трубы, уничтожен труд тех, кто жил на этой земле раньше, а урожайность еще долго не могла приблизиться к немецким показателям. Не следует забывать, что конкретные исполнители были далеко не свободны в своих действиях.

Во-вторых, важным направлением деятельности станции стало изыскание конкретных при­емов по увеличению плодородия земли. Мелиорация не исчерпывается водоотводом, она вклю­чает в себя конкретную агрономическую деятельность по организации обработки земли. Главны­ми рецептами, которые затем будут предлагаться во всех нечерноземных землях, стали узкозагон­ная вспашка, гребневание и кротование. Смысл их состоит в том, чтобы, применяя нехитрые приемы и приспособления при пахоте, обеспечить отвод воды между гребнями в специальные лунки (напоминающие кротовины) или ее последовательный сброс на разных уровнях. Неболь­шие участки, на которых проводились опыты (до 10—20 га под все культуры), позволяли полу­чать фантастические урожаи — озимой пшеницы до 50 ц/га и картофеля до 360 ц/га, а укосы многолетних трав поднять в 2—3 раза в сравнении с немелиорированными землями. За свои успехи КОМС была уже в 1953 г. удостоена серебряной медали Всесоюзной сельскохозяйствен­ной выставки (будущей ВДНХ). Еще раз станция награждена серебряной медалью в 1956 г.

И, в-третьих, станция постоянно занималась вопросами эксплуатации Куришгафской сис­темы, на землях которой была расположена. К середине 1950-х вновь встала задача избежать вторичного заболачивания, для чего необходимо было постоянно заниматься исследованием процессов в пахотном горизонте. Ликвидация соединительных каналов и мелких польдеров осложнила процесс регулировки отводящих потоков, имеющих почти нулевой уклон. Одной мощной техники по перекачке воды оказалось явно мало. В документах середины 1950-х годов большая часть Большаковского района фигурирует как затопзона, освоение которой шло край­не медленно.

В 1952 г. оформилась система организации водохозяйственного и мелиоративного дела в области, завязанного на две системы: эксплуатации и строительства. Облводхозу были подчи­нены районные управления осушительных систем (УОС), взявшие на себя функцию райводхозов при соответствующих советах. В принципе, заведывание вопросами водоснабжения насе­ления и предприятий сохраняется за системой облводхоза, но главная задача УОС — поддержа­ние в должном состоянии открытых каналов и дренажных систем. Задачи, стоявшие перед различными управлениями, оказывались непохожими, поскольку соотношение открытых сис­тем и дренажа было различным (в Славском районе — 80 % открытых систем, а в Багратионов­ском, наоборот, 81 % закрытой сети). Различны оказывались и планы работ, финансирование и набор выделяемых технических средств, а значит, и отношение при подведении итогов вы­полнения планов и соцобязательств. Во-первых, работы по эксплуатации обоих видов систем сложны: в одном случае, это очистка каналов, ремонт насосных станций, удаление кочек, с другой стороны — очистка мелкой сети и замена вышедших из строя трубок. Во-вторых, оче­видно, что чем крупнее работы, тем проще на них использовать средства механизации.

В еще большей степени это касалось организаций, входивших в трест «Калининградводстрой», также подчиненный облводхозу. В начале 1950-х при нем были созданы Славская машинно-мелиоративная станция (ММС) и две луго-мелиоративные станции — в Ушаково и При­морском районе (для обслуживания механических систем). К концу 1950-х ММС было уже пять: добавились Калининградская, Гвардейская (ее зоной стало течение всей Преголи), Гурь­евская, Добровольская и Ясновская. У каждой был набор техники, с которым они проводили мелиоративные работы по договорам с колхозами. В 1954 г. был создан трест «Совхозводстрой», что следует рассматривать как веху в начале собственного водохозяйственного строи­тельства. В дальнейшем трест вошел в систему областного «Водстроя». Кроме того, суще­ствовали три строительно-монтажных управления и одно специализированное СМУ для прове­дения работ по водоснабжению животноводческих ферм.

Договорные работы предполагали систему хозрасчета, по которому колхозы оплачивали бы рытье каналов и установку дренажа. Объемы работ здесь были значительно больше, чем у эксплуатационников, но на величине заработков это сказывалось не всегда. ММС и «Водстрой» обязаны были заниматься также строительством собственной базы: административных и под­собных помещений, техмастерских, ведомственного жилья для своих работников. Кроме того, на мелиораторов в 1950-е годы возложили еще и заготовку торфа, с помощью которого плани­ровали решить проблему органических удобрений.

Значительная доля ответственности за мелиорацию лежала также на самих колхозах и сов­хозах, которых сначала обязали выделить ремонтеров, а затем и создать мелиоративные брига­ды, чтобы обслуживать внутрихозяйственную сеть — небольшие дренажные системы, сохра­нившиеся от прежних времен. Если районные системы еще вписывались в административные границы, то укрупнение колхозов, проведенное в 1950 г., никак не отражало существовавшую карту дренажа. Как следствие, небольшие устья, коллекторы, колодцы, остававшиеся на грани­цах хозяйств, превращались в бесхозные.

Такое разделение функций нередко вредило делу мелиорации в целом, причем именно на районном уровне и ниже. Централизация на областном уровне вполне позволяла справляться с такими глобальными проблемами, как пропуск весенних паводков. Так, затянувшаяся зима в 1956 г. заставила создавать штаб по подготовке к большой воде уже загодя. Не только УОСы, но и конкретные хозяйства и МТС получили задания по заготовке хвороста, фашин (до тысячи кубометров), подготовке жердей и кольев, подбору людей для 20 специальных бригад. Паво­док успешно прошел к 25 апреля, несмотря на то, что Ленинградский трест затянул с отправкой 12 т взрывчатых веществ.

Главной причиной разделения функций была необходимость сосредоточения техники в спе­циализированных организациях. Именно в 1950-е годы резко меняется положение с ее наличи­ем в области. Характерный пример: в 1951 г. на Калининград и прилегающие районы обруши­лось наводнение, пришлось просить помощи у Москвы. На ликвидацию последствий по линии министерства «Водхоз» получил два автомобиля ГАЗ-67, один автокран, полтонны олифы, 200 кг стали и 100 кг олова — даже таких резервов не было. За 1953—1958 гг. только «Водстрой» увеличил свой машинный парк в десятки раз: экскаваторов — с 8 до 108, бульдозеров — с 3 до 56, тракторов — с 25 до 100, самосвалов — с 3 до 146; впервые появились и корчеватели (18 единиц). Среднегодовой объем земляных работ возрос за эти годы в 17 раз — с 453 тыс. до 8074 тыс. кубометров. Площадь мелиоративно обустроенных земель приближалась, по офи­циальной статистике, к миллиону гектаров (более 3/4 земли всей области).

Между тем, судя по документам той поры, мелиоративные организации и колхозы, говоря о мелиорации, имели в виду разные вещи. В отчетах строителей речь шла о насосных станциях, каналах, дамбах и осушении сельскохозяйственных угодий и торфяных болот, хозяйства вели речь об агромелиоративных работах. Понятие культуртехника теперь включало в себя не только удаление кустарника и очистку отводных каналов, но и обустройство долголетних культурных пастбищ, а также узкозагонную вспашку и кротование. Идея коренного и поверхностного улуч­шения пастбищ прозвучала еще в 1951 г., когда перед мелиораторами была поставлена задача подготовить земли для создания прочной кормовой базы. Однако размах механизированных земляных работ был таков, что проводить специальную вспашку обустроенных земель мелио­раторы не успевали, а селяне активно внедряли травопольные севообороты, не обустраивая пастбища. Напоминания про то, какую прибавку урожая способны дать гребневание и кротова­ние, были слышны не так громко на фоне других кампаний по подъему сельского хозяйства.

Принятие семилетнего плана развития народного хозяйства на 1959—1965 гг. заставило по-новому заговорить о мелиорации в масштабах всей страны. Многочисленные совещания на рубеже 1950—1960-х годов как давали повод для гордости калининградцам, так и выявляли обнаружившиеся проблемы. На начало 1960 г. в области осушалось закрытым дренажем 525 тыс. га и открытой сетью 481 тыс. (из них 105 тыс. га — механическим водоподъемом), 489 тыс. га считались мелиоративно подготовленными и сданными колхозам и совхозам. Про­тяженность 1150 магистральных каналов составляла 4682 км и 4993 км — собирателей и кол­лекторов, мелкая открытая сеть имела длину 14 056 км, а дамбы — 719. Наша маленькая область, территория которой не составляет и 0,1 % от площади Российской Федерации, имела 40 % всех осушенных земель республики, 95 % земель, оборудованных дренажем, и 99 % — механически осушаемых (польдерных) земель.

Именно из таких особенностей и вытекали сложности. Говорить об опыте работы по обслу­живанию мелиоративных систем не приходилось. Не только в РСФСР, но и в соседних респуб­ликах не было такого соотношения: на одного трудоспособного работника — 8 га осушенных земель. При недостатке людей возрастает роль техники, с которой не все было однозначно. Мощные экскаваторы и бульдозеры не годятся для небольших каналов, и тем более, мелкой осушительной сети. Экскаваторы Э-157, которые использовались в области с 1949 г., с произ­водства были сняты, поэтому запчасти к ним собирались со всего Советского Союза. Но самое главное, в стране никто не занимался выпуском специальной техники для очистки дна каналов от ила, окашивания их берегов, прорытия небольших каналов и укладки дренажа. Сами труб­ки, которые у немцев имели десяток различных диаметров — от 3 до 35 см, становились про­блемой, поскольку выпускали их кустарным способом. Как следствие, значительно продвинулась лишь механизация тяжелых земляных работ, ЗС 6 остальные выполнялись на 70-80% вручную, при этом делались вполне справедливые нарекания на простой тяжелых дорогостоя­щих агрегатов.

Ситуацию тех лет хорошо иллюстрирует решение бюро Калининградского обкома КПСС от 31 августа 1959 г. «Бюро обкома КПСС отмечает, что руководители облводхоза (т.т. Кондратьев и Ключко) и треста «Водстрой» (т. Нестеров) неудовлетворитель­но выполняют постановление бюро обкома КПСС от 31 октября 1957 г. «О со­стоянии и мерах по усилению мелиоративных работ в области», не уделяют должного внимания правильному использованию механизмов на мелиоративных и других строительных работах в колхозах, совхозах и на землях госфонда, допускают большие простои техники.

Экскаваторы, трактора, бульдозеры и автомашины работают в одну смену и с неполной нагрузкой. Простои механизмов в машино-мелиоративных станциях и строительно-монтажных управлениях за семь месяцев достигли огромных разме­ров и составили 36 тыс. машиносмен, или 54 % рабочего времени, в том числе по одноковшовым экскаваторам 56 %, по многоковшовым — 50 %, по тракто­рам — 62 % и по бульдозерам — 29 %. Особенно большие простои имеют место в Добровольской, Калининградской ММС и Славском СМУ.

Кроме того, по вине руководства треста, начальников СМУ и директоров ММС, вообще не используются на работах 20 экскаваторов, 9 кусторезов, 11 скреперов, 5 канавокопателей и 3 моторных катка.

В работе облводхоза, треста «Водстрой», ММС и СМУ по-прежнему допуска­ются крупные недостатки в организации работ. Отпускаемые денежные средства и материалы распыляются по многим объектам, работы ведутся разрозненно, некомплексно, с низким качеством и не дают нужного эффекта. Вслед за меха­низмами плохо организованы ручные доделочные работы, недопустимо отстают работы по разравниванию кавальеров, устройству трубопереездов и мостов, нарушаются проектные профили каналов, несвоевременно производится крепле­ние их. Вследствие этого задерживается сдача в эксплуатацию 13,5 тыс. га мелиоративно подготовленных земель, 72 км каналов и 39 км дамб. При освое­нии годовых ассигнований на 63 % выдано мелиоративно подготовленных земель всего 5,5 тыс. га, или 26 % к плану.

В результате крайне плохого контроля со стороны Облводхоза за работой треста, последний, в ущерб выполнению государственного плана за 1959 г., заключил договоры с различными организациями на выполнение строительных работ, несвойственных тресту, на сумму 730 тыс. руб. На строительство этих объектов направляются фондируемые материалы и рабочая сила, в то же время трест совершенно не проводит в колхозах и совхозах работ по очистке прудов и водоемов, строительству навозохранилищ, силосных траншей, по ремонту внутри­хозяйственных дорог и слабо проводит работы по добыче торфа.

Областное управление водного хозяйства, трест «Водстрой», руководители ММС и СМУ плохо занимаются вопросами хозяйственного расчета и снижения себестоимости работ. Машинно-мелиоративные станции и строительно-монтажные управления не имеют стройфинпланов, производственные участки получают квартальные и месячные планы только в денежном выражении, без установления себестоимости работ, лимитов по труду, расхода горючего, запчастей и других материалов. В результате стоимость гектара мелиоративно подготовленных зе­мель остается высокой, на что совершенно справедливо жалуются председатели колхозов.

Учет и оплата труда механизаторов находятся в запущенном состоянии, нормы выработки на ряде работ занижены, учет выполнения сменных норм регулярно не ведется и многие механизаторы не знают объема выполненных работ за смену, качество выполняемых работ контролируется слабо, объемы их завышаются и допускаются большие переплаты.

Руководители и главные инженеры треста «Водстрой», ММС и СМУ не уделя­ют должного внимания рационализации и изобретательству, в результате задер­живается рассмотрение и внедрение в производство ряда ценных предложений, в том числе ценного предложения о переоборудовании экскаватора ЭМ-161 для прохождения по одной стороне канала.

В ММС и СМУ не принимается нужных мер по улучшению техники безопас­ности, отпускаемые средства для этих целей используются не полностью. Инст­руктаж механизаторов при допуске к работе поставлен плохо.

Руководители облводхоза, треста, ММС, СМУ и первичные партийные органи­зации слабо проводят организаторскую и массово-политическую работу среди механизаторов, плохо занимаются организацией социалистического соревнова­ния, мало проявляют заботы о создании рабочим необходимых производствен­ных и бытовых условий. В производственных бригадах нет передвижных вагончи­ков, в результате механизаторы лишены нормального отдыха, бригады не обеспе­чены газетами и журналами, не издаются боевые листки, не ведутся доски показателей. На ряде производственных участков трудовая дисциплина слабая, допускается большая текучесть кадров.

Бюро обкома отмечает, что ряд райкомов КПСС (Краснознаменский, Гурьев­ский, Славский) мало вникают в работу СМУ и ММС, плохо помогают первичным парторганизациям в их работе, особенно в вопросах улучшения политико-воспи­тательной работы, руководства соцсоревнованием и использования техники.

Одним из руководителей, всей душой болевших за дело, был заместитель начальника обл­водхоза П. Е. Ключко (1905—1987). Начавший работу помощником главного инженера еще в конце 1940-х, к началу 1960-х он не только досконально изучил мелиорацию в области, но и разбирался в зарубежном опыте, считая, что подход должен быть комплексным: строительство, техническая эксплуатация, удобрения и ежегодная обработка почвы должны соответствовать друг другу. Его аналитические записки, представляемые в министерства, и статьи в централь­ном сборнике, посвященном проблемам мелиорации в области, свидетельствуют, что он рас­считывал применить калининградский опыт и в других областях РСФСР. Участие в научно-техническом совете по мелиорации РСФСР и комиссиях Госстроя СССР подтверждают, что это стремление было замечено государством.

Павлу Емельяновичу были очевидны и проблемы организации мелиоративного дела в реги­оне, и, как самая главная проблема, эксплуатация земель, переданных колхозам и совхозам. Наверное, было небезопасно заявить в 1960 г., что в Англии мелиоративные системы принадле­жат хозяйствам, а наши колхозы и совхозы ими пользуются, не неся за них никакой ответствен­ности. От руководителей хозяйств требовались обеспечение правильного режима вспашки с гребневанием и кротователями, очистка полей от кустарника, своевременная ликвидация вы­мочек на полях, мелкий ремонт дренажа. Все это требовало определенных вложений, которые колебались в зависимости от финансовых возможностей колхозов. Рекомендованная сумма — 10 рублей на гектар (в ценах до 1961 г.) — выдерживалась далеко не везде, причем минимум вложений (в среднем 2,6 руб. на гектар) пришелся на 1959 г. В этих показателях искали и причину различий в урожаях. В двух соседних колхозах Железнодорожного района — «Знамя труда» и им. Фрунзе — в среднем вкладывали в мелиорацию в конце 1950-х соответственно 34 руб. и 5,5 рубля, разница в урожаях была, как минимум, полуторакратной.

Резкое снижение внимания к поддержанию водного режима не замедлило сказаться не только на урожайности, но и вообще на пригодности земли к обработке. По состоянию на 1 ноября 1960 г. в зоне ответственности Приморского УОС выявлен 1241 га земли, принадле­жавшей семи колхозам и трем совхозам и подвергшейся вторичному заболачиванию и зараста­нию. В южных и восточных районах области происходило закочковывание пашен и лугов. Проблемами становились элементарное отсутствие ограждений для скота и стремление механи­заторов «срезать» себе путь, переехав канал мелкой сети в любом удобном месте. Изменение гребней и уклонов гусеничным трактором могло нарушить систему водного режима на поле в несколько десятков гектаров.

Собственно, и у селян росли претензии к качеству работы мелиораторов. Оставленные три-четыре куста на большом поле, незапаханные лужи или воронки, невыкорчеванные пни, запоз­далая перепашка, когда сорняки уже отсеменились, — из этих мелочей складывалось общее низкое качество работ, рождавшее у земледельца и животновода сомнение в заинтересованно­сти гидростроителей в конечных результатах своего труда. Отмечались и случаи долгостроя: насосную станцию № 79 в совхозе «Новомосковский» Багратионовского района строили более трех лет. Ряд вопросов становился предметом для постоянных перепалок между хозяйствами и мелиораторами. Один из них — устройство трубопереездов, соединяющих поля с дорогами. Существовавших мощностей заводов железобетонных изделий в области явно не хватало, что не позволяло оборудовать каждое поле несколькими удобными заездами. В итоге, одни жало­вались на сдачу неподготовленных до конца земель, другие — на плохое отношение к их труду.

Взаимные претензии существовали в вопросах, кто должен заниматься окашиванием кана­лов мелкой сети (доходило до того, что предлагалось колхозникам скосить их ручными косами и в качестве платы забрать себе сено), кто должен чистить дренаж (чем, как выяснялось, никто не занимался уже более полувека), организовывать и контролировать прогон скота через осу­шенные земли.

Острее становились и бытовые проблемы мелиораторов. Людей уже не устраивала жизнь во времянках, без горячего питания, постельного белья и элементарных умывальников во вре­мя длительных командировок, подвоз на работу в кузовах самосвалов. Попутно шли жалобы и на отсутствие «красных уголков», на невозможность почитать газеты. Последнее быстрее нахо­дило отклик: приедут обкомовские агитаторы — обратят внимание и на быт. Однако выводы чаще приходилось делать собственному начальству, поскольку строительство для собственных нужд входило в компетенцию самих водохозяйственных организаций. Острее становилась кад­ровая проблема. Нередки были случаи, когда рабочий совхоза, перешедший на работу в УОС или ММС, лишался ведомственного жилья. Как следствие, в районных организациях за сезон штат разнорабочих обновлялся почти на 80 %.

Для ряда руководителей очевидным казалось решение об объединении эксплуатационных и строительных организаций в единую структуру и передаче на баланс колхозам и совхозам внут­рихозяйственных мелиоративных сетей. Последнее предложение не было эффективным, по­скольку хозяйства вряд ли нашли бы деньги для поддержания этих сетей в надлежащем поряд­ке. Целесообразным виделся и контроль со стороны УОС за актами сдачи-приемки земель между строителями и хозяйствами, хотя были и сомнения в связи со сверхбюрократизированностыо эксплуатационных управлений. Подъем качества работ связывали с созданием комп­лексных мелиоративных бригад, которые выполняли бы весь объем работ, от экскаваторных до лущения стерни и перепашки с удобрениями.

В первой половине 1960-х годов большинство идей не получило широкого распростране­ния. В сельском хозяйстве лихорадочно искались пути для резкого качественного скачка. Борьба с травопольной системой земледелия заставила активнее заниматься улучшением пастбищ, да­вавших более дешевые кормовые единицы. Мелиораторы должны были обеспечить не только водоотвод с выделенных участков, но и внесение органических и минеральных удобрений под первый посев. Импульсивное желание ввести в области рыбоводство заставило обустраивать водоемы, кое-где так и оставшиеся пустыми котлованами. Стремление увеличить количество органических удобрений на полях привело к тому, что в планах организаций, осушавших боло­та, появилась не только заготовка торфа, но и вывозка его на поля. В начале 1960-х г. из 80—100 тыс. куб. м добываемого торфа мелиораторы вывозили лишь четвертую часть. К тому же, торф было проще добывать карьерным способом, но тогда он годился лишь на топливо. Ценные для растений вещества находятся в верхнем слое, но послойно-поверхностный способ добычи сни­жает возможности механизации и, в конечном счете, зарплату работников (основные сметы составлялись именно на осушительные работы).

В семилетку мелиораторы продолжали успешно справляться с основными работами: ук­реплением дамб, ремонтом шлюзов, прокладкой осушительных каналов, начавшейся в 1959 г. автоматизацией насосных станций и заменой на них оборудования — с 1963 г. стали применять­ся вертикальные лопастные электрические насосы. В разработке этих вопросов, приемов культуртехники и агромелиоративных работ были достигнуты немалые успехи как опытной станци­ей, так и рационализаторами. Не случайно книга о мелиорации в Калининградской области была издана в 1965 г. в Москве для передачи имевшегося опыта специалистам всей страны.

Последовавший за известным мартовским (1965 г.) майский (1966 г.) Пленум ЦК КПСС поднял вопросы эффективного использования существующих и строительства новых осуши­тельных и оросительных систем во всей стране и принял специальное постановление по развитию мелиорации в Калининградской области. В нем и последующих документах республиканских и областных властей нашли свое отражение многие идеи, высказанные ранее. Большую часть внут­рихозяйственных сетей (около 87%) передали на обслуживание в УОС, изменился подход к планированию: ремонтно-эксплуатационные и культуртехнические работы теперь выносились от­дельной строкой и требовали специального отчета. В статистике земледелия обязательно учитыва­лись данные по осушенным и орошенным землям, и о работе мелиораторов судили уже по при­бавке урожайности в сравнении с необустроенными землями. Была начата паспортизация земель, прошедших обработку, и введен подрядный метод оплаты для работ в колхозах.

Порядок в мелиоративном хозяйстве стал наводиться и на международном уровне. Прове­денная в 1945 г. граница не учитывала расположения осушительных систем бывшей Восточной Пруссии, и обе стороны, польская и советская, восстанавливали свои части. Приграничными вопросами стала заниматься специальная комиссия, учрежденная еще в 1959 г. Она выявила 122 водотока, идущих из ПНР (79 из Ольштынского воеводства и 43 — из Белостокского). По первым 13, питавшим ГЭС на Анграппе, договоренности были достигнуты в первый год работы, остальные потребовали пять совещаний по вопросам урегулирования стоков с территории польских госхозов, срокам очистки каналов, соединения польских систем с системами в Багратионовском районе. Соглашения, подписанные 24 ноября 1967 г., считаются первыми официальными догово­рами властей Калининградской области с воеводствами соседнего государства.

В целом VIII пятилетка стала одной из лучших в истории областной мелиорации. Правда, началась она с серьезной ревизии того, что было сделано раньше. Официальная статистика указывает, что колхозы и совхозы в 1966 г. имели в пользовании 800 тыс. га осушенных зе­мель, а к концу 1967 г. — лишь 514 тыс. (к концу пятилетки — 586 тыс.). В материалах облстатуправления две сводки использования осушенных земель за осень 1967 г. разделяются не­сколькими страницами, но одни и те же показатели отличаются разительно. Посевная площадь под зерновыми в совхозах уменьшилась с 79,4 тыс. га до 47,2 тыс., в колхозах — с 80,2 тыс. га — до 47,7 тыс., площадь пастбищ — с 252,9 тыс. га до 141,2 тыс., сенокосов — с 156,6 тыс. до 95 тыс. га, и так почти по всем показателям. Списание, таким образом, состояло в перево­де части используемых в сельскохозяйственном обороте земель, в том числе засеянных и уже убранных, в категорию требующих мелиоративной подготовки. Для чего это было сделано? Для разумности будущих показателей урожаев, исходя из понимания того, что на повторную мелиорацию земель могут просто не отпустить средств, когда в стране еще ие проведена пер­вая, или по нашей традиции критически относиться к сделанному во времена теперь уже снято­го с должности руководителя? Впрочем, это не принципиально. Задача полного мелиоративно­го обустройства земель области переносилась с восьмой на девятую пятилетку.

Тем не менее, во вторую половину 1960-х годов планы практически по всем направлениям выполнялись и перевыполнялись. Речь шла не только об общих показателях (а они измерялись в освоенных рублях), но и о планах культуртехники, заготовки торфа (на 250 %) и ремонта дрена­жа. Появились и свои передовики — как правило, это были экскаваторщики (Бойко, Ботвинко, Питеркин), выполнявшие по 2—3 нормы и награжденные орденами. Серьезно обновилась мате­риальная база. Количество ММС выросло до 18, каждая имела свои ремонтные мастерские (об­щее число — 24), при станциях создавались школы для подготовки кадров. Мелиораторы полу­чили экскаваторы нового поколения, траншеекопатели и дреноукладочные машины. Механизация труда становилась реальностью, в том числе и благодаря внедренным 242 рационализаторским предложениям: по земляным работам за пятилетку она возросла с 55 до 97 %, по культуртехническим работам — с 50 до 99 % и по погрузочно-разгрузочным — с 40 до 86 %. Себестоимость работ снизилась на 18 %, а производительность труда выросла в полтора раза.

Нужно заметить, что ежегодные планы на пятилетку составлялись с учетом постоянно воз­растающего объема работ, который в целом должен был превысить объем сделанного в преды­дущие пять лет в 2,6 раза. Перевыполнение пятилетки стало возможным благодаря тому, что в первые два года планы перевыполнялись на четверть, а в три последующие — только выполня­лись, хотя объем работ рос год от года. Мелиорация — не земледелие, от капризов погоды зависит меньше, и, если больше вкладывать средств и поставлять технику, можно требовать лучших результатов. Однако поменявшийся уровень задач потребовал и большего объема строй­материалов: железобетона, цемента и дренажных труб. Первую проблему решить удалось с вводом завода ЖБИ в поселке Исаково в 1967 г., с цементом положение ухудшалось с каждым годом. Дренажные трубки было решено выпускать на месте. Опыт соседней Литовской ССР, где практически на каждом районном кирпичном заводе был цех гончарных трубок, признали не подходящим. Единственным заводом, выпускавшим трубки, у нас был Краснознаменский, но он изготовлял мало трубок и плохого качества. Решено было построить специализирован­ный завод в Зеленоградске. Строительство его затянулось до 1975 г., и мелиораторы, ремонти­ровавшие закрытую сеть, вынуждены были максимально продлевать ресурс старых труб.

Объем работ возрос настолько, что проблемой стала необеспеченность проектно-сметной документацией. Ситуация порой выглядела парадоксально: в планах конкретной ММС заложе­ны работы на текущий год по ремонту систем в определенных хозяйствах, а смета на строитель­ство не составлена. В условиях социалистической экономики это означало, что работники не могут получить по лимитам стройматериалы в снабженческих организациях, заправить технику горючим, а бухгалтерия — аванс под текущую выплату зарплаты. В IX пятилетке начнет отста­вать и само проектирование. В этой связи, в 1973 г. был открыт институт «Запгипроводхоз», а Тимирязевскую опытную станцию заменили филиалом Северного НИИ мелиорации в Калинин­граде. Станция, находившаяся непосредственно в районе польдерных земель, выполнила свою роль. Доказывать влияние осушения на урожайность не было необходимости, а интенсифика­цией земледелия должна была заниматься комплексная сельскохозяйственная станция. С дру­гой стороны, конкретные исполнители работ жаловались, что практически не видят проекти­ровщиков на объектах — отсюда ошибки в планах гидростроительства. Реорганизация постиг­ла в 1973 г. и машинно-мелиоративные станции, преобразованные в передвижные механизиро­ванные колонны (ПМК) и строительно-монтажные управления (СМУ).

Тенденция к росту планов по объемам мелиоративных работ сохранилась и в IX пятилетке, однако общие показатели для ремонта дренажа, заготовки торфа, внесения минеральных удоб­рений, обустройства пастбищ и организации водоснабжения можно было вывести лишь в де­нежном выражении. За пятилетие валовое выполнение составило 167 %, притом, что коренное улучшение пастбищ отставало от поверхностного, торф лишь вывозился на поля, приготовле­нием компостов земледельцы занимались не всегда, а растущие объемы поставок минудобрений требовали освоения денег на транспортные расходы.

Значительной вехой в истории мелиорации в СССР стал мартовский (1974 г.) Пленум ЦК КПСС, принявший программу развития земель Нечерноземной зоны РСФСР, куда была отнесе­на и Калининградская область. К сожалению, специфика самой западной была учтена не в полной мере. В Тверской, Вологодской, Ивановской и других областях путем мелиорации пред­полагалось создать обширные лугопастбищные угодья, в которых был постоянный недостаток. Большие просторы — грандиозный размах работ и соответствующее финансирование. Расцен­ки за проведение масштабных земляных работ куда выше, чем за ремонт дренажных систем. Конечно, глобального оттока кадров не было, но молодежь, включая и студенческие строитель­ные отряды, с охотой ехала на крупные стройки, к чему их призывала и пропаганда. Несмотря на то, что кадры мелиораторов стали готовить в специализированных ПТУ и техникумах, недо­статок работников ощущался все острее.

Превращение Нечерноземья в ударную стройку привело к тому, что калининградские мели­ораторы, начиная с X пятилетки, перестали выполнять плановые задания даже по валу. Уже приказ Министерства сельского хозяйства РСФСР, данный в развитие решений Пленума в июле 1974 г., указал, что план ввода осушаемых площадей был выполнен с начала пятилетки лишь на 91 %, орошаемых — на 44 %, культуртехнических работ — на 85 %, ремонта дренажа — на 69 %, вывозки торфа — на 59 %. Тогда оставалось еще полтора года до конца пятилетия, но уже было ясно, что по ряду позиций план провален. Во второй половине 1970-х в сводках уже будут указываться десятки тысяч гектаров не введенных в действие площадей, и наша область, наряду с Кировской, Рязанской, Псковской и Тульской, в 1979 г. попала в специальное поста­новление Совмина России о неудовлетворительном состоянии мелиорации.

Ситуация осложнялась и падением качества работ, что вызывало справедливые нарекания руководителей совхозов и колхозов. Незарытые канавы, выемки на полях, несвоевременное начало работ — все это создавало нервозность в отношениях между земледельцами и мелиора­торами. Как с любой промышленной организации, с мелиораторов требовали ритмичного вы­полнения квартальных планов: аврал и штурмовщина осуждались на всех уровнях. Однако первый квартал — время малопригодное для работ на полях, а второй и третий — время полевых работ. Чистых паров в нашем крае уже почти не оставалось, и селяне с большой неохотой предоставляли поля под ремонтно-эксплуатационные работы, тем более что гибель озимых посевов заставляла распахивать свободные участки, чтобы выполнить план сева. Од­ной из бед области в эпоху «застоя» стала хронически затягивавшаяся уборка, что не позволя­ло вовремя начать работы и в четвертом квартале. Выходом казалась аккордная система оплаты труда — по факту завершения работ, однако водохозяйственные организации не торопились себя связывать подобными обязательствами.

Повышенное внимание к интенсификации земледелия в X пятилетке привело к отделению от мелиоративных организаций сельской химии в 1976 г. Конечно, согласовывать сроки вывоза удобрений на поля стало сложнее, но параллельно говорилось и о необходимости создания ком­плексной агрохимической службы. Да и создание в мае 1977 г. объединения «Калининградводэксплуатация» позволило сосредоточить внимание именно на осушении и орошении. Другое дело, что дележ хозяйственных помещений, техники и кадров между государственными объединения­ми всегда создавал массу проблем. Однако и в таких условиях были организации, как, например, Гвардейское УОС, чью работу отмечали специальными грамотами. Самыми же лучшими строи­телями по итогам X пятилетки оказались рабочие ПМК-16, расквартированные в Лиепае Латвий­ской ССР. Переброска трудовых ресурсов для их более рационального использования в Советс­ком Союзе была обычным делом. Здесь же работа латышей стала результатом прямого обращения первого секретаря Калининградского обкома КПСС Н. С. Коновалова в ЦК компартии при­балтийской республики”. Приглашенным выделили очень ответственный участок — ремонт сис­темы, прилегающей к Головкинскому каналу, с чем они с честью справились.

Разбор ситуации при принятии XI пятилетнего плана показывал, что в недоданных 220 тыс. га (за 1976—1980 гг., в предыдущем пятилетии было 128 тыс.) виноваты не только мелиорато­ры. Общая нехватка строительных материалов, невыполняемые лимиты по цементу и железобе­тону, нехватка запчастей для техники стали обычными явлениями. К этому следует прибавить еще одну причину — выход из строя подготовленных земель. Динамика увеличения площади осушенных земель оставалась положительной (в 1980 г. их числилось 726 тыс. га), но она не включала сданные земли, которые нельзя было использовать. Однако главным было не это. Мелиорация затевается, прежде всего, для прибавки урожаев. «Рубль, вложенный в мелиора­цию, приносит семь рублей дохода», — повторялось на совещаниях в 1970-х. При отсутствии прибавки урожая в 20 % мелиоративное строительство нерентабельно, что стало ясно к началу 1980-х годов. Реальная разница урожаев зерна на осушенных землях и всей площади колеба­лась в пределах 1 ц с гектара. Между тем капиталовложения в осушение и орошение, как и во все сельское хозяйство, продолжали расти.

Ситуация мало изменилась в 1981—1985 гг. Единственная статья, по которой план работ водохозяйственных организаций был перевыполнен,—это бурение и ввод в действие артезиан­ских скважин, что существенно изменило ситуацию с водоснабжением поселков и ферм. В освоении «самого прогрессивного способа» осушения — закрытого дренажа — выявились просчеты долгосрочного планирования. Зеленоградский завод керамических дренажных труб оказался слишком мощным, и потому все складские и подсобные помещения были затоварены готовой продукцией. ПМК и совхозы, которым они были предназначены, либо сталкивались с транспортными трудностями, либо не планировали заменять трубы в таком количестве. К тому же, уже в начале 1980-х годов эта продукция морально устарела: в Прибалтике освоили выпуск и применение полиэтиленовых дренажных труб. На совещаниях в обкоме настоятельно реко­мендовали не торопиться с их закупкой, чтобы свое предприятие и дальше не работало на склад. Большие ставки делались на принципиально новую машину — бестраншейный дреноукладчик, который должен был резко увеличить производительность труда. Активно применяться он стал с 1980 г., но уже в 1983 г. было ясно, что для тяжелых глинистых почв Правдинского, Озерского и других восточных районов машина не годится, а планы были уже составлены с учетом расширения ее применения.

Истинное положение дел в водном хозяйстве области в XI пятилетке отражают следующие цифры. От увлажнения и затопления погибло 22,9 тыс. га озимых в период зимовки и 82,3 тыс. зерновых и зернобобовых в летний период; лишь часть озимых скосили на корма, т. е. 9 % зернового клина ежегодно «съедала» вода. До 130 тыс. га, или около 15 % всех сельхозуго­дий, которые считались осушенными, не могли быть использованы по прямому сельскохозяй­ственному назначению, а инвентаризация 1987 г. в предварительных расчетах укажет 250 тыс. га, т. е. 30 % всех сельхозугодий. На этом фоне освоение капитальных вложений в мелиорацию лишь на 89 % от пятилетнего плана уже не было главной проблемой. Похожей ситуация была и в целом по стране, что заставило обсудить ее на специальном Пленуме ЦК в октябре 1984 г. Новых идей не прозвучало, если не считать требования более комплексного подхода к агрохимической деятельности.

Начавшаяся в стране перестройка сделала более прозрачными проблемы, которые были видны лишь начальству и специалистам. В Калининградской области было принято решение главные силы вкладывать не в строительство новых сооружений, а в реконструкцию старых. К тому же, было признано, что, несмотря на все успехи мелиораторов, земли области по-прежнему осушаются системами довоенной постройки, в колхозах и совхозах остаются мел­кие сети, которые надлежит передать на полное техническое обслуживание райводхозам.

В 1987 г вышло новое исследование, посвященное калининградской мелиорации. Основные характеристики осушительных систем (протяженность каналов в дамб, площадь польдеров, ко­личество насосных станций) области мало изменились е начала 1960-х годов, правда станции были автоматизированы, меньше стало самих польдеров и многократно больше — трубопереездов. Главное слово, которое звучало в научных исследованиях, — оптимизация. Под ним пони­мали: обеспеченность каждого гектара осушенных и орошенных земель дорогами, удобрениями, сборными конструкциями, исходя из разумных норм; строгая зависимость глубины залегания дренажных труб и глубины пахоты от характера почв и высеваемых культур; организация бригад, которые брали бы на долговременное обслуживание польдеры и небольшие системы.

Большинству этих идей не суждено было реализоваться полностью. Расцвет гласности сыг­рал с мелиорацией во всей стране злую шутку. Активные разговоры об экологии затронули и вопрос о том, сколько всего было «наворочено» во время осушения и залужения болот, стро­ительства водохранилищ, ирригационных и судоходных каналов. Самой яркой характеристикой абсурдности всей хозяйственной системы социализма на обывательском уровне стала нереали­зованная идея поворота северных рек на юг. К нашей области это не имело никакого отноше­ния, но финансирование мелиорации во всем Союзе было резко сокращено уже в 1989 г. Для калининградских систем, нуждавшихся в постоянном уходе, это грозило серьезными неприят­ностями, которые стали проявлять себя уже за пределами советской эпохи.

Доставшиеся нам от предшественников обустроенные, осушенные земли на протяжении всей послевоенной истории никак не хотели вписываться в нашу систему хозяйства — то из-за элементарного отсутствия знаний по их эксплуатации, то из-за недостаточной грандиозности на фоне крупных реализуемых проектов. В последнее десятилетие XX века главной целью стано­вилось (и то, к сожалению, не для всех ответственных лиц) элементарное сохранение этих земель, от чего зависит многое, в том числе и повседневные условия жизни значительной части жителей Калининградской области.

Возрождению отрасли “мелиорация” способствовало принятие Федерального закона от 10 января 1996 года № 4-ФЗ ” О мелиорации земель”, Закона Калининградской области “О мелиорации земель Калининградской области” от 20 января 1998 года № 47 и “Правил ухода, содержания и охраны мелиоративных земель и гирдотехнических сооружений на территории Калининградской области”. В 1997 году на территории области был создан государственный уполномоченный орган в области мелиорации земель “Управление “Калининградмелиоводхоз”, которое в 2002 году было реорганизовано в одноименное федеральное государственное учреждение.

В 2001 году были разработаны, как на Федеральном, так и на областном уровнях программы повышения плодородия почв на 2002-2005г.г. В 2002-2005 г.г. на мелиорацию земель области из всех источников было направлено свыше 500 млн. рублей, что позволило провести реконструкцию35 км ранее находившихся в аварийном состоянии дамб, реконструировать 6 осушительных насосных станций, отремонтировать более 40 насосных станций, восствновить после проведения ремонтных работ 44 тыс. гектаров мелиорированных земель, выполнить другие работы. Важным моментом явилось внедрение в области в 1999 году схемы привлечения долевого финансирования мелиоративных работ из всех источников: федерального, областного, районных бюджетов и средств сельхозпроизводителейю Данный порядок финансирования затем Минсельхозом России был рекомендован для внедрения во всх субъектах Российской Федерации.

С 2006 г. в области реализуются программы: на федеральном уровне “Сохранение и восстановление плодородия почв земель сельскохозяйственного назначения и агроландшафтов как национального достояния России на 2006-2010 г.г.”, на областном уровне “Сохранение и восстановление плодородия почв сельскохозяйственного назначения Калининградской области на 2006-2010 годы”.

Программы на ближайшие годы ориентированы, в первую очередь, на увеличение объемов ремонтно-восстановительных работ, диктуемых механизмом функционирования мелиоративной системы (водоприемник, проводящий магистральный канал, регулирующая сеть). При этом, объемы работ по реконструкции защитных дамб и  насосных станций с заменой довоенного насосно-силового оборудования на современное должны наращиваться.

В целом, в 2006-2010 годах на мелиоративные мероприятия предусматривается освоить 1,1 млрд. рублей, из которых 540 млн. рублей – капитальные вложения, 560 млн. рублей – средства на мероприятия по содержанию и ремонту мелиоративной сети и гидротехнических сооружений, противопаводковые мероприятия, что позволит восстановить мелиоративную сеть на плащади 147,5 тыс. гектаров, реконструировать свыше 50 км защитных дамб, произвести реконструкцию и ремонт половины осушительных насосных станций от их наличия.

Реализация мелиоративных мероприятий в рамках данных Программ создаст условия для повышения урожайнойности зерновых и зернобобовых, овощных и кормовых культур, рапса и других, а вместе с ними и успешной реализации национальных проектов в Агропромышленном комплексе Калининградской области.

Государство высоко оценило нелегкий труд мелиораторов: 36 работников носят звание “Заслуженный мелиоратор СССР, РСФСР, и Российской Федерации, 124 человека награждены орденами и медалями.

ТЕХНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

польдерных систем Калининградской области